ВЗАИМООТНОШЕНИЯ С АВТОРОМ ЗАЯВКИ
Эрни, мы знакомы с тобой с раннего детства. Лет с двух, а может даже и раньше, сидели в одной песочнице, устраивали небольшие детские шалости, делились друг с другом всем, чем можно было, спорили по всяким пустякам, но довольно быстро остывали и снова бежали друг к другу делиться идеями. Я вообще очень много проводила времени с тобой, потому что твой отец вечно был занят на работе, а мать после рождения сына пыталась все свое время отдать семье, но надолго ее энтузиазма не хватило. Когда тебе исполнилось три года, она вернулась к работе в Министерстве. Нет, нельзя назвать твоих родителей плохими, совсем нет. Мои тоже ведь были вечно заняты на работе, и оставить меня также было не с кем. Мой отец еще со школы дружил с твоим, поэтому когда у них появились дети, было найдено рациональное решение. Тебя отправляли домой к нам или наоборот, чаще всего, конечно, наоборот, потому что твоя бабушка была не сильно обременена работой и предпочитала большую часть времени проводить с любимым внуком и мной.
Эрни, ты чудесный друг. Нет, ты мне даже больше, чем друг. Ты мне как родной брат. И если бы у меня была возможность иметь брата, то я мечтала бы о том, чтобы он был таким, как ты. Несмотря на кое-какие твои недостатки, к которым я уже давным-давно притерпелась. Ведь никто из нас не идеален.
Странным был тот момент, когда ты решил пригласить меня на Святочный бал. Знаешь, это было каким-то взаимным помешательством с двух сторон. Ты решил, что я тебе нравлюсь, а я подумала о том же самом. Но слава Мерлину, помешательство началось в одно время и закончилось также. Твоя попытка поцеловать меня закончилась примерно так:
- Ради всего святого, да что я творю?! У меня такое чувство, что я только что пытался поцеловать родную сестру.
- Да, у меня тоже ощущение, что меня пытался поцеловать брат, причем не по-братски поцеловать.
Мы посмотрели друг на друга с легким удивлением, смущением и замешательством одновременно, потом ты выдавил что-то вроде: «Упс…» с несколько виноватым видом, и мы рассмеялись. После этого мы вернулись из этого романтического сада, устроенного снаружи школы, в нашу родную хаффлпаффскую гостиную и всю ночь просидели там, сначала о чем-то оживленно болтая, а потом под утро заснули в разных креслах.
Ты всегда поразительно чуток ко мне. Я помню твои невероятно теплые письма на шестом курсе, которые ты писал из школы, стараясь меня поддержать. Мне помогали также Сьюзи и Джастин, но твои аккуратные, тщательно выверенные строки иногда до сих пор встают перед моими глазами. Я очень хорошо помню то первое Рождество после гибели мамы, ту ужасную пустоту внутри, которую ничто не могло заполнить. Мне ее очень не хватало и, надо признаться, не хватает до сих пор, но тогда было гораздо тяжелее. Помню, как ваша семья заскочила к нам на рождественский огонек, чтобы хоть как-то нас поддержать и ободрить. Помню, как мы с тобой вспоминали мою маму, какой она была хорошей, пускай несколько строгой, но все же замечательной женщиной, которую любили очень многие, ведь она приносила столько тепла всем вокруг. Мы старались вспоминать только хорошее, только все самое светлое, но… в какой-то момент пересекли запретную черту. Я не хотела плакать при тебе, но ничего не могла с собой поделать. Ты взял мои руки в свои и просто сказал:
- Поплачь. Не надо стесняться моего присутствия, я не чужой тебе человек. Ты мне как родная сестра и я переживаю за тебя как брат, поэтому… Если не получается сдерживать свое горе, то не держи его в себе, от этого тяжелее.
Ты терпеть не можешь чьих-то слез, тем более женских или детских. Если кто-то в Хогвартсе из первогодок начинал плакать и скучать по маме, то ты тут же скидывал большую часть успокоительной миссии на меня, а сам быстро ретировался, но когда плакала я… ты никогда не оставлял меня одну.
Ты тот человек, который до последнего момента после Битвы за Хогвартс уговаривал меня последовать своей детской мечте и стать целителем в Св.Мунго. Но слишком многое произошло с тех пор. Я пропустила целый год обучения, хоть и дядя занимался со мной изредка, но обучение было не систематическим, да и мне из-за всего произошедшего слишком тяжело было сосредоточиться. Седьмой курс также не блистал своей информативностью, да и дедушку мне было очень жаль и хотелось ему помочь. К Дырявому котлу я приросла как к особенному месту, которое окончательно смогло вытянуть меня из пучины и помогло придти в себя, поэтому Котел очень дорог мне. Ты хоть и понимал меня в какой-то степени, но все равно усиленно спорил со мной и утверждал, что я сознательно гроблю свое будущее. Я лишь отмахивалась. Мы спорили с тобой до тех пор, пока ты не смирился с моим осознанным выбором.
Ты мне как брат, Эрни. Самый чудесный брат, которым каждая сестра может гордиться.
